Подводные риски
По подсчетам экспертов, один час простоя грузового автомобиля на границе равен потере 0,04% стоимости товара, а страна по этой причине теряет 15 миллиардов рублей в год. Еще большие потери государство несет из-за контрабанды и всевозможных серых схем. Как с ними бороться? Об этом мы беседуем с генеральным директором компании «БрянскИнтерТранс» Александром Вержбицким.
– Александр Александрович, всем участникам внешнеэкономической деятельности пришлось освоить новый порядок работы с таможенными органами. Это связано с образованием Таможенного союза (ТС), новым таможенным кодексом (ТК) ТС, принятым законом «О таможенном регулирование в Российской Федерации», переходом на электронное декларирование и другими решениями ТС. Есть ли подводные камни в предложенном таможенном администрировании?
– Есть, и не только подводные, но вполне видимые. В моем понимании, все принимаемые законы должны создавать такое таможенное администрирование, при котором система контроля будет эффективна для государства и не обременительна для бизнеса. То есть должны быть четко определены пределы полномочий сотрудников таможни при контроле и проведение операций. Главная цель – сокращение времени на них и необременительность для бизнеса.
– Она достижима?
– Таможенный кодекс ТС уже действует год, но ясности пока не наступило. Мы сразу столкнулись с этим. Статья 193 ТК ТС стала мало применяемой из-за ее редактирования, ведь у многих экспортеров на российский рынок склады находятся вблизи границ, а после пересечения границы декларант и таможенный представитель лишены возможности подавать предварительную декларацию на бумажном носителе или в электроном виде, и приходится ждать и подавать по факту в момент прибытия товара в места доставки. На это может потребоваться и неделя. А предварительное декларирование одна из операций ускорения процесса таможенного оформления. Даже статью 211 ФЗ №311 о таможенном регулировании по прошествии времени некоторые таможенные органы истолковывают по-разному и не принимают ПДТ после пересечения товара границы ТС.
– Насколько сегодня защищены права декларанта?
– По моему убеждению, права декларанта – это основа соблюдения законности. Но ТК ТС обрезает их, а вот ответственность таможенных органов странным образом уменьшается. За все время действия старого ТК РФ нам так и не разъяснили, может ли декларант проводить по заявлению в таможенные органы досмотр товара до подачи декларации с пересчетом и взвешиванием грузовых мест, предупреждая таможенные правонарушения. На статью 127 ТК РФ в делах об административных правонарушениях часто ссылались, мол, декларант не воспользовался предоставленными ему правами. Но попробуйте написать заявление в наши таможенные органы на проведения досмотра товара до подачи ДТ с пересчетом и взвешиванием. Вам будут рассказывать, что можете только осмотреть свой товар и измерить, но с рулеткой. Ни вскрыть упаковку, ни взвесить, ни пересчитать его не имеете права. Нечеткость формулировок в статьях 116 п. 2, 171 и 187 нового ТК ТС в приказе ФТС 715 и зависимость от таможенных органов провоцируют декларанта на нарушения, а потом таможенные органы записывают его «разоблачение» себе в заслугу. Есть до сих пор неясности с возможностями декларирования товаров, и они не устранены. Понятно, что создавался ТС и кодекс ТС при взаимных компромиссах, но нужно соблюдать интересы отечественных участников ВЭД.
– Электронное декларирование преподносилось как раз в качестве способа сокращения волокиты. Удалось ли это сделать?
– Оно действительно очень полезно для участников ВЭД и таможенных представителей и значительно ускоряет процесс оформления, но своевременно к нему не подготовились. Интернет в регионах работает с перебоями, а программное обеспечение до сих пор еще сырое и странно, что система «Аист», с которой работают таможенные органы, как раз и оказалась не подготовлена к работе. Иногда посты встают, они не видят поданные ЭД не могут списать платежи и так далее, а это все приводит к задержкам выпуска товара.
Электронное декларирование должно быть пока выборочным. Новый ТК ТС выстроен под бумажный носитель. Закрытие доставки, платежи, досмотры, некоторые меры по минимизации рисков предписывают запрашивать и сверять документы на бумаге. Кроме того, есть «засады» при подаче декларации в электронном виде ЭД2 на сложные технические товары с томами описаний и чертежей, а также на товары, к которым применяется минимизация рисков в виде запросов документов для сверки. Поэтому некоторые декларации в электронном виде подавать не выгодно, так как, по сути, это двойная работа для декларантов и таможенных представителей.
Нужен постепенный переход на стопроцентное электронное декларирование и переработка под него ТК ТС и мер по минимизации рисков. И ошибочно думать, как мы часто слышим от самих сотрудников таможенных органов, что электронная цифровая подпись все решит. Скрыть через электронное декларирование поддельную документацию, серые схемы таможенного оформления и работу через фирмы-однодневки гораздо проще, так как инспектор уже не несет ответственности за идентификацию лица, подающего декларацию на товары (ДТ) и внесенного в ее 54-ю графу, и не работает с живыми документами. Удивляюсь, когда некоторые пытаются довести долю электронного декларирования на постах до 60 процентов или выше за счет подачи ДТ на бумажном носителе.
– А как повлиял на вашу работу закон « О таможенном регулировании», новый ТК ТС и решения комиссий ТС?
– С законом тоже не так все просто. Он действительно содержит много нужных и правильных положений. Но они затрагивают лишь некоторые процедуры, этапы таможенного оформления, заглаживая несколько норм ТК ТС. По моему мнению, ряд норм противоречат кодексу. Закон не смог уравновесить интересы государства и бизнеса. Намеченного прорыва в вопросах таможенного администрирования не произойдет, а некоторые положения, в моем понимании, только ухудшат сложные взаимоотношения законопослушных участников ВЭД с таможенными органами. Обратите внимание только на ряд статей ТК ТС – 194 пункт 4, ст 196 п 4, 198 и ряд статей главы 20, 46, а также некоторые разделы и пункты решения ТС о контроле таможенной стоимости товаров. В них заложили риски для бизнеса, которые могут исчисляться месяцами и миллионами рублей. И это не коммерческие риски, а опасности, возникающие при взаимоотношениях с государственными органами.
Уже прошло достаточное время работы, но уже ясно, что применение ст. 196 п. 4 ТК ТС таможенные органы часто используют для скрытия нарушения сроков выпуска ДТ, а ведь есть ст. 220 ФЗ, и там прописаны конкретные случаи на продления сроков, которые должны быть документально подтверждены, в настоящее время без доработки статьи с «дополнительными условиями выпуска» бизнес просто получил сроки выпуска до десяти дней, а статью 116 п. 2 – в лоббирование коммерческих интересов приближенных к таможенным органам СВХ. В моем понимании, не может создаваться такая система таможенного администрирования, при которой законопослушный участник ВЭД находится в бесправном положение и в гораздо худших условиях, чем нарушители таможенного законодательства, сознательно идущие на нарушение. Существенных изменений в борьбе с этими нарушителями не произошло. Мы часто слышим, что предпринимаются меры, но какие и где – неясно. Контрабанда и серые схемы не остановлены, работа серых брокеров через фирмы-однодневки продолжается.
– Почему, на ваш взгляд, борьба с таможенными правонарушениями не приносит должного успеха? С другой стороны, участники ВЭД часто критикуют таможенников в том, что они выставляют необоснованные требования.
– Характерно, что их критикуют только законопослушные участники ВЭД. Нарушители таможенного законодательства, серые брокеры, работающие через однодневки и ищущие «минимизацию» платежей, довольны существующим положением. А вот у законопослушных участников ВЭД системный конфликт с таможенными органами возникает периодически. В основном из-за определения таможенной стоимости товаров, ввозимых на нашу территорию, и классификации товаров по товарной номенклатуре (ТНВЭД).
С классификацией на постконтроле, то есть при проверке деклараций после выпуска товара, таможенные органы разобрались, но, на мой взгляд, в настоящее время статья 198 ТК ТС стала обременительной для участников ВЭД. Странно слышать от таможенников, что все товары такой-то группы должны отбираться для проведения экспертизы, которая, кстати, проводится порой в подразделениях ЦЭКТУ, где отсутствует должное оборудование, с нарушением сроков и часто безграмотно. Некоторые отделы для своих «галочек» тоже требуют на постах отборы проб. Или слышишь от таможенников: «Мы же не эксперты». А ведь производители предоставляют всю документацию, включая техпроцесс изготовления товара. Прибавьте к этим сложностям сроки возврата сумм, выставленных под обеспечение, проанализируйте процент проигранных таможенными органами дел по классификации ТНВЭД, – и тогда возникает мысль: не стоит ли изменить ст. 198 ТК ТС.
Определение таможенной стоимости и ее корректировка – эта проблема имеет глубокие корни. Они восходят к тому времени, когда ГТК, а впоследствии ФТС попытались поставить под свой контроль наиболее налогоемкие товары и товары, подверженные частым таможенным правонарушениям. Обратите внимание: не пресечь, а поставить под контроль. ФТС должна стоять на страже экономических интересов государства, но стражи стали применять такие понятия, как «компетенция принятие таможенной стоимости», «места доставки», «сетки». Коррупционные соблазны здесь были так велики, что Минэкономразвития МЭРТ отменил опасную практику. Бизнес вздохнул, но тут же были внедрены ценовые риски, контрольные профили, и началась борьба за индекс таможенной стоимости (ИТС). Если бы определение таможенной стоимости принималось на основании действующих ТК РФ, закона о таможенном тарифе, приказов №536, №1206 ФТС, тогда эти вопросы не были бы так разбалансированы.
Но за счет этого дисбаланса и существуют серые схемы. Странно, что таможенные органы переносят недостатки в систему управления рисками (СУР) и в новое соглашение с Таможенным союзом №376 от 20 сентября 2010 года «О порядке декларирования, контроля и корректировки таможенной стоимости товаров», и в приказ №272 где, таможенные органы еще раз показали, что они живут в разных измерениях с бизнесом, в разногласии с логикой развития экономики. Я думаю, что принятие решений на основе стоимостных рисков и контрольных профилей (КП) не правомерно. Во-первых, это не может быть запретительной мерой для принятия решений по «цене сделки» или выпуска товара под обеспечение. Во-вторых, инспектор не должен иметь возможность использовать их в качестве основы для расчета обеспечения и на них ссылаться. И самое главное – это нарушения нашего «Закона о таможенным тарифе» ст.12 п. 6 и соглашения от 26 января 2008 года «Об определение таможенной стоимости товаров, перемещающихся через таможенную границу таможенного союза» – ст. 2 п. 2.
– То есть понятие стоимостного риска, на ваш взгляд, уже вредит?
– Во-первых, минимизации по рискам уже не соответствуют технологии таможенного оформления и новому ТК ТС. Во-вторых, некоторые критерии «рисков» ошибочны. Так, ноутбуки не могут измеряться в килограммах, чем они легче и «напичканнее», тем дороже. В-третьих, стоимостной риск и КП – это фиктивная произвольная цена, они уже давно не отражают положение дел, не учитывают условия производителей, экономической обстановки в стране, уровня заработной платы, стоимости сырья, энергоресурсов, позиционирование торговых марок. А главное, эта цена не привязана к контрактам, к условиям поставки, оплаты, к количеству поставляемого товара и т. д.
В настоящее время некоторые риски и КП значительно завышены, что подтверждает рынок реализации товаров конечному потребителю даже с учетом оптовых продаж. А некоторые – так занижены, что стоимость товара конечному покупателю через серые схемы может увеличиваться до 400 процентов и выше. За счет таких рисков и КП ФТС уже давно заложила мину замедленного действия, поскольку любая таможенная стоимость должна быть документально подтверждена. Из-за нынешней системы принятия решений о таможенной стоимости государство теряет огромные суммы недополученные в бюджет.
Это и есть путь к серым схемам. Считаю, что необдуманно внедряя ценовые риски и КП, таможенники породили снежный ком нарушений таможенного, валютного, налогового законодательства внедрилось понятие «проходная стоимость». Созданы самые благоприятные условия для коррупции и криминализации околотаможенного бизнеса. Каждый квартал таможня могла бы поднимать риски, тем самым выдавливая участников ВЭД, прибегающих к серым схемам. Ведь если стоимость риска дойдет до цены закупки товара, им придется ввозить товар легально и выходить из серых схем. По моему мнению, цепляясь за риски, за систему «Мониторинг Анализ» и ограничивая законопослушных участников ВЭД, ввозящих товар ниже рисков всевозможными «обеспечениями» и «корректировками», таможенные органы недооценивают или скрывают настоящую опасность для государства – огромный процент оформления импорта через серые схемы с помощью фирм-однодневок как раз через риски и КП. База «Мониторинг Анализ» выстроена в ряде случаев на фиктивной произвольной стоимости товара, ее надо обновлять за счет достоверной и документально подтвержденной информации.
Высказывания ряда руководителей подразделений ФТС подтверждают, что «битва» за таможенные платежи с помощью рисков ни к чему не приводит: 90 процентов дел по корректировке таможенной стоимости (КТС) таможенные органы проигрывают в судах. А суммы «обеспечений», «корректировок», которые уже перечислили в бюджет, будут возвращены с возмещениями убытков, с судебными издержками и прочими расходами по решению судов. У меня возникает вопрос: разве это не обременительно для бизнеса? О каком экономическом прорыве России может идти речь в этих условиях? О каком развитии производства, если мы наших производителей подсаживаем на стоимостные риски и КП на ввозимые ими комплектующие? Таможенный контроль не должен становиться тормозом ВЭД и развития экономики.
– А вдруг при изменении системы стоимостных рисков государство потеряет еще больше?
– Куда уж больше! Помимо уклонения от уплаты платежей государство теряет на неуплате налогов и выводе денег в оффшоры. Распространенность серых схем, работающих через риски и КП огромна. Но многие участники ВЭД просто загнаны в них всевозможными «корректировками», обеспечениями и разными обременениями. Таможенные органы не призывают выходить из них, не обещают взамен непредвзятое определение стоимости товара ниже рисков и КП и упрощение оформления груза. А такой призыв дал бы надежду предпринимателям. Лишь недавно частично отменен досмотр при срабатывании ценовых рисков, и вдруг снова внедрены ценовые риски со 100%-ной степенью досмотра выгрузку товаров на СВХ с фотографированием всего ассортимента и его маркировки, вскрытия упаковки, а это отражается и на скорости таможенного оформления и накладывает на законопослушных участников ВЭД значительные финансовые издержки, которые будут возмещены за счет покупателя. Такое непостоянство таможенных органов показывает, как нипечально об этом говорить, что у таможенных органов нет четкого пути решения вопроса занижения таможенной стоимости за счет рисков и КП и уклонения от оплаты таможенных платежей через серые схемы и проходную стоимость.
Нагляден новый приказ ФТС №1155, где выстраивают работу отделов ОКТС, привязывая их деятельность не к работе с предоставленными для подтверждения таможенной стоимости документами, а к КП рискам и к плану собираемости таможенных платежей. Новое письмо ФТС 01-11/32826 от 11.07.2011 г. еще раз показало разбалансированность системы принятия решений по таможенной стоимости. Не может пост, вчера выпускающий ДТ первым методом, на следующий день, получив это письмо, встать в ступор и пытаться выпускать этот же товар по этому же контракту с аналогом предоставленных документов под корректировку или обеспечение, или выбрав квоту по тоннаж за квартал на товар, внесенный в перечень, потом начать его выпуск под корректировки или обеспечения. Теперь будем жить не по закону, а по понятием «кто первый встал того и тапки». Это только подтверждает, что система принятия решений по таможенной стоимости и концепция ее управления не отлажена.
Мне также не понятна позиция налоговых органов к серам схемам таможенного оформления. Налоговые органы дают пополнение в бюджет РФ за 2010 год, по сравнению с ФТС всего 38,6% против 52,3%, и ясно, что недобор по налоговым органом идет также за счет работы серых схем через фирмы-однодневки, но налоговые органы не предпринимают серьезных шагов по пресечению данных нарушений. Думаю, уже назрел серьезный диалог между этими фискальными органами по устранению этих нарушений. По вопросу 52% пополнений в бюджет могу сказать только одно: работа ФТС в собираемости платежей в бюджет выглядит на сегодняшний день как наезды неуправляемой машины, наезжающей на всех, кто не успел отскочить – на того и наехала. А порой это происходит сомнительными методами, один из которых – ценовые риски. Думаю многие таможенные представители и участники ВЭД слышали в свой адрес: «Вы плохо работаете с клиентами, они должны корректироваться» «вы не должны отстаивать интересы своих клиентов» или «если не будете корректироваться, то к вашим клиентам или к вашему товару будут приняты усиленные меры контроля, и вы пожалеете сами о понесенных расходах», забывая, что одно из прав декларанта возможность доказать заявленную таможенную стоимость гарантированно ТК ТС ст. 69. п. 3. Да и гордиться 52,3% процентами особенно не стоит. Вряд ли можно гордиться поступлениями в бюджет, которые поступают в ряде случаев за счет уклонения от уплаты таможенных платежей.
Да и сама цифра в 52,3% показывает, что в нашей экономике не так все хорошо. Правда за такой процент поступлений в бюджет РФ ФТС уже давно получило необоснованную индульгенцию, и на нарушения самого ФТС смотрят сквозь пальцы.
Я считаю, не должны те, кто импортирует товар по прямым контрактам, кто готов доказать и подтверждать документально стоимость, кто платит все налоги, тратить на выпуск товара недели, неся значительные издержки, бегать, собирая необоснованно запрошенные документы, платить банкам, вносить обеспечения и годами судиться за его возвращение.
– Почему же институт таможенных представителей, который должен поддерживать участников ВЭД при общении с таможней, малозаметен и неактивен, а некоторые участники ВЭД уходят работать через серых брокеров?
– Согласен, законопослушный участник ВЭД, импортирующий свой груз ниже рисков и КП, не может найти поддержку даже у них, так как работать с такими честными импортерами многие таможенные представители не хотят: невыгодно, обременительно. Многие сами вовлечены в серые схемы, и работают на постах, где оформляются такие схемы. Некоторые начальники постов не хотят видеть у себя честного импортера, ввозящего товар ниже стоимостных рисков: это гарантирует проверки поста, а надо выполнять план, поэтому предпочтение отдают фирмам, возящим товар по прямым контрактам выше рисков. Участник ВЭД, обремененный всевозможными «корректировками», «обеспечениями», часто остается один на один с таможенными органами без достойной поддержки. Ничего не остается, как на четыре месяца морозить значительные суммы под обеспечения, проходить через долгие суды, которые длятся годами, или «договариваться», то есть уходить в серые схемы к серым брокерам, которым на руку такая система работы. Они разучили участников ВЭД отстаивать и доказывать таможенную стоимость, а приучили к понятиям риск + % + коммерция и выпускаетесь. Теперь проще найти пост, где этот процент и коммерция ниже и работать в серую. Нарушители таможенного законодательства, ищущие «минимизацию таможенных платежей», как раз активно сотрудничают с серыми брокерами, их все устраивает.
Институт таможенных представителей, который создан как «подушка безопасности» между участником ВЭД и таможенными органами, до сих пор находится только на стадии развития. Не может таможенный представитель, несущий солидарную ответственность за уплату таможенных платежей, недостоверное декларирование, осуществляющий свою деятельность на основания финансового обеспечения и страхования ответственности, иметь одинаковые права с серыми брокерами. Считаю, что при подаче ДТ за печатью таможенного представителя не должен применяться ряд мер по минимизации рисков и по обеспечению уплаты таможенных платежей. Так ФТС не научит таможенных представителей понятию «репутационных рисков». Контрабандные потоки, серые брокеры, серые схемы лишь на руку нарушителям таможенного законодательства и нечистоплотным таможенникам, которые спутали государственные интересы с личными, а бюджет теряет миллиарды недоначисленных средств.
– Насколько важно развивать здоровую конкуренцию в околотаможенном бизнесе?
– Чиновники пытаются сузить этот рынок. Такое впечатление, что им не нужна прозрачная среда и здоровая конкуренция. А ведь только эти условия могут стать серьезными преградами чиновничьему беспределу и коррупции в таможенных органах. Взять, к примеру, разобщенность таможенных представителей. Уже много лет они не могут объединиться и создать общероссийский орган, который стал бы серьезным критиком порочной системы. Впрочем, такой орган, который знаком с изнанкой околотаможенного бизнеса, мог бы быть и помощником ФТС в улучшении таможенного администрирования, борьбе с контрабандными и серами схемами, а также с серыми брокерами. Это организация могла бы не просто «говорить» как многие подобные, а договариваться с таможенными органами в правовом поле отстаивая интересы таможенных представителей, участников ВЭД.
– Послужит ли борьбе с таможенными правонарушениями концепция переноса таможенного оформления в приграничную территорию?
– Спорный вопрос. С таможенными правонарушениями успешно можно бороться, зная сущность этих нарушений, их «скелет», а то, что происходит в настоящее время, скорее это полумеры, обусловленные или низким профессионализмом или нежеланием этим заниматься. И концепция не нацелена на борьбу с таможенными правонарушениями, а на совершенствования таможенного администрирования и снижения транспортной нагрузки на крупные города РФ. Сама концепция правильная и нужная, но не подготовлена, нет концепции ее управления и не проработан вопрос по выделению земли под строительства таможенно-логистических центров (ТЛЦ), земля в приграничной территории сразу же стала предметом спекуляции. Переносить нужно, мне кажется, на границу скорее новые технологии оформления. В большинстве случаев за счет концепции происходит пока передел таможенного бизнеса в угоду приближенным к таможенным органам коммерческим структурам. За три года оформление на приграничных территориях значительно не увеличилось, а в большинстве было сосредоточенно в городах и перетекло в области. В большинстве случаев – в руки одних и тех же коммерческих структур. Количество внутренних СВХ и открытых на них ОТО и ТК необъяснимо высоко при закрытии и сокращении численности постов.
Наглядные цифры предоставлены Счетной палатой РФ: площадь арендованных помещений ФТС с 2007 года только увеличивается, хотя количество таможенных постов сокращается. С 2007-го по начало 2010-го – с 709 до 627, а количество таможен – с 136 до 113. При этом площадь арендуемых помещений за этот период выросла с 275,8 тыс. кв.м до 284 тысяч. Например, в 2009 году ФТС заплатило за аренду 537 млн. руб, что на 27 процентов больше, чем в 2008 году. И странно, что размещение постов ФТС на площадях федеральной собственности дороже, чем предоставление в «безвозмездное пользование» на всевозможных СВХ, где странным образом сразу возникают ОТОиТК и растет стоимость услуг, хотя бизнес на себе ощущает цену этого «безвозмездного пользования». Нет четкого понимания того, что требуется от приграничных ТЛЦ, как они должны быть обустроены, как будут вписываться в транспортную и логистическую структуру страны.
Скорее всего, это кому-то на руку, ведь при таких объемах серых схем их оформление надо куда-то переносить. Но никто не передаст эти потоки в чужие руки. Все это ярко отобразилось в Брянской таможне. Нельзя не видеть, что здесь существуют огромные проблемы, способные развалить таможенный пост Брянский, находящийся на федеральных площадях вблизи шоссе «Украина» у крупного логистического узла на достаточном удаление от города Брянска.
Ситуация с Брянским постом еще раз продемонстрировала, что в угоду коммерческим структурам, приближенным к руководству таможни, можно вопреки всем концепциям раздвоить пост на два ОТОиТК, открыть пост в городе рядом с центральной магистралью, попытаться вывести из управления, как «нецелевое использование» федеральной площади, на которой он находится, ради одной цели – перевести объем оформления на подконтрольное коммерческое СВХ, где услуги значительно выше, чем на других СВХ. Дошло до того, что на пост поступила устная команд перемещать товар для хранения и досмотра на приближенный руководству таможни СВХ и в открытый там ОТОиТК даже без распоряжений на то лиц уполномоченных распоряжаться товаром. И что для этого СВХ и отдела «концепция» не работает? А мы говорим о равенстве перед законом, о государственно-частном партнерстве… О соблюдении законности на таких СВХ и ОТОиТК говорить не приходится, вседозволенность порождает беззаконие.
После данных фактов должно проходить всестороннее разбирательство с привлечением к ответственности, а у нас на заявления участников ВЭД никакой реакции даже когда органы прокуратуры выявляют нарушения и выносят предписания руководству таможни, а руководство отправляют на повышение, на «налаживание работы» на новых участках.
– Будет ли, на ваш взгляд, бизнес вкладывать средства в обустройство приграничной территории вступать в частное партнерство и доверять таможенным органам?
– На это нужны сотни миллионов рублей, но сегодня бизнес не может чувствовать себя уверенно. Если построить логистические комплексы в приграничной территории, наладить работу, открыв таможенный пост, работающий круглосуточно с достаточным количеством инспекторского состава, нарастив объем декларирования и предоставив клиентам услуги, то возможен успех. Но при условии, что завтра к вам не придут приближенные к руководству таможни коммерческие структуры и за счет административного ресурса сначала развалят ваш комплекс, а потом заберут за бесценок все наработанное.
Я очень уважаю труд инспекторов, но таможенное администрирование надо улучшать кардинальным образом. Таможенные органы должны понять, что не бизнес создан для обслуживания их интересов. Надо строго выполнять законы, тогда и диалог с бизнесом выстроится. И начинать надо с серых брокеров, серых схем и фирм-однодневок, с коррупции в таможенных органах, а не с битвы за ИТС и таможенные платежи с законопослушными участниками ВЭД и челноками. Нужно определиться на государственном уровне с бизнесом, работающим «в стиле офшор», – он должен уйти в прошлое. Если не разобраться в бесконтрольном необоснованном открытии и закрытии всевозможных ОТО и ТК и СВХ с концепцией переноса таможенного декларирования в приграничные территории и не навести должный порядок, то будем пожинать плоды.
– Какие изменения в работе таможенных органов, на ваш взгляд, необходимы?
– Обязательно, и не только для органов, но и для постов и инспекторов, в частности, начиная с увеличения их заработной платы. Нужно всестороннее обсуждение, да и ст. 18 и ст. 53 ФЗ на это нацелены. Нужен диалог с бизнесом и таможенными представителями, им следует предоставить некоторые льготы, стимулирующие подачу ДТ за печатью таможенного представителя. Необходимо пересмотреть подход к определению таможенной стоимости за счет рисков и КП, отказаться от использования их при определении обеспечения и ссылаться на них при решениях по таможенной стоимости. Пусть это будут только информационные стоимости, пусть они поднимаются каждый месяц, квартал. А инспекторы должны работать с методами определения стоимости, дополнительными начислениями, структурой таможенной стоимости. Работать с предоставляемыми документами для подтверждения стоимости и т. д. Они должны активно и разумно использовать Интернет (который должен работать на постах, производящих выпуск товаров), но не так, как у нас принято: нашли стоимость в сети и вычли из нее 50 процентов. Надо инспекторам вспомнить метод вычитания, не забывая, что Интернет уже давно дает цену конечному потребителю. Нужно ввести обмен информации в режиме реального времени с другими зарубежными таможенными органами, чтобы она была доступна постам, производящим оформление товара. Ввести в практику более жесткий (но необременительный для законопослушных участников ВЭД) постконтроль с привлечением налоговых правоохранительных органов, банков по выявлению фирм-однодневок, разработать жесткие критерии к рискам по выявлению их и к импорту товаров через транзитные склады с офшорных компаний. Вместе с АСМАП разработать жесткие меры к международным перевозчикам, возящим товары под схемы. На мой взгляд, можно продумать и проработать меры по незамедлительной приостановке работы руководящего состава постов и инспекторов (с заменой на время проверки) и приостановке работы СВХ вплоть до прекращения и отзыва свидетельства при выявление незаконного перемещение товаров через МАПП за счет изменения сопроводительной документации и электронного уведомления с документами, где в направляющих стоят эти МАППы посты и СВХ, чтобы ответственность несли все фигуранты. Продумать при внедренииновых технологий систему зеленого коридора для законопослушных участников ВЭД объединяющая и прибытие на территорию ТС и выпуск товара. И действительно начать развивать приграничные территории и таможенное оформление на них за счет строительства современных ТЛЦ и внедрения новых технологий оформления. А при нынешней системе таможенного администрирования мы занимаем по уровню развития таможенных процедур 115 место из 155-е в рейтинге LPI.
Думаю, что только у нас таможенное администрирование имеет такие значительные финансовые издержки для участников ВЭД, которые отражаются на реализации товара конечному потребителю. Законопослушные участники ВЭД, крупные налогоплательщики могут уйти из зоны действия ФТС России и перенести оформление к нашим партнерам по ТС, и не только из-за разности в налогах. Отток может произойти в сторону обоих наших партнеров по ТС, где процедуры прозрачнее, скорость таможенного оформления, оперативность принятия решений – выше.
На правах рекламы