Как выживает моногород, бюджет которого меньше зарплаты «эффективного менеджера» из столицы

Местные говорят, что заводу меньше от фашистов досталось, чем от современных «инвесторов».

Фото: Алексей ОВЧИННИКОВ

Минэкономразвития назвало список из 11 самых проблемных моногородов России. Корреспондент «Комсомолки» отправился в один из них - брянский поселок Бытошь, где несколько лет назад «эффективные менеджеры» разорили градообразующее предприятие.

ХАЛЯВЩИКИ БЕЗ ХАЛЯВЫ

«Мы тут все халявщики», - говорят про себя жители Бытоши и, видя мое озадаченное лицо, снисходительно объясняют, что к дармовщине это не имеет никакого отношения. Так в старину называли мастеров-стеклодувов, выдувающих заготовки-цилиндры для будущего оконного стекла - халявы.

По поселку глава Бытоши Светлана Мантула передвигается на велосипеде: служебная машина обычно занята.

Фото: Алексей ОВЧИННИКОВ

- Сейчас на наш стекольный завод и заходить-то жутко, деды говорят, от фашистов заводу меньше досталось… - вздыхают местные.

Проходишь через разбитую и изгаженную проходную и словно на площадку попадаешь, на которой снимают фильм то ли о Сталинграде, то ли про постапокалипсис: кругом груды битого кирпича вперемешку с кусками застывшего стекла, обрывки документации, инструкций, сотни новеньких, так и не пригодившихся пропусков, а фоном - руины стен, цехов и повисшие на заржавленных арматурах лестничные пролеты, жутко скрипящие на ветру. Исключение из страшных «декораций» - цех, где пытаются наладить небольшое производство компонентов для дорожной разметки, водонапорная башня и гигантская труба, которую сотовые операторы используют как вышку.

В лучшие годы на заводе трудилось более 1600 человек - почти все мужское население Бытоши!

Все изменилось, когда пришел новый владелец. Тот не платил поставщикам, и в 2009 году Бытошский стекольный завод стал банкротом. Местные гадают - авантюра это была или вредный замысел, но вряд ли когда узнают ответ: три года назад бывший хозяин погиб при странных обстоятельствах. Остановился на своем внедорожнике поменять колесо, зачем-то засунул голову между крылом и колесом, тут домкрат и вылетел...

А завод по частям пошел с молотка.

Памятник бытошцам-подпольщикам, которых 11 августа 1942 года за связь с партизанами расстреляли фашисты

Фото: Алексей ОВЧИННИКОВ

НАЛОГИ ПЛАТИТЬ НЕКОМУ

- Вот и потянулись наши мужики на вахты в города, - вздыхает глава Бытоши Светлана Мантула. Мы прогуливаемся по поселку, обсчитывая его экономику: в этом году бюджет моногорода недотянул и до 7 миллионов, львиная доля из которых - земельный и имущественный налоги.

- Похоже, скоро еще меньше будет, - размышляет мэр.

- Почему?

- Основные плательщики-то этих налогов - юрлица. В том числе те, кто куски завода скупал. Прибыли у них тут никакой, вот и рушат свою «собственность», продают бэушные кирпичи, вырезают металл, а потом снимаются с кадастрового учета. А с граждан эти налоги не возьмешь, тут нам тоже не повезло.

В лучшие годы на заводе трудилось более 1600 человек - почти все мужское население Бытоши!

Фото: Алексей ОВЧИННИКОВ

- Нечем платить?

- Не в этом дело - мы же находимся в Чернобыльской зоне, а граждане, проживающие в такой местности, освобождены от уплаты земельного налога. НДФЛ не спасает - из 5 тысяч бытошцев на месте работают всего 460, в местном бюджете от уплаченного налога на доходы остается всего десять процентов - слезы. Спасибо закону о местном самоуправлении, вся суть которого: вам дали и полномочия, вот и живите на собственные доходы! Но где их брать-то?

ТРОТУАР ЦЕНОЙ В БЮДЖЕТ

Светлана Мантула продолжает перечислять беды Бытоши, на устранение которых потребуется несколько годовых бюджетов поселка. Он отнесен к моногородам с высоким «риском ухудшения социально-экономической ситуации», и эта фраза невольно готовит случайно забредшего в эти места путника к мрачным картинам запустения и повальной депрессии. Однако ни одного пьяного я так и не увидел, передвигаются по нему вполне себе приличные и добрые люди, а через поселок проходит прекрасная дорога с новенькими тротуарами, которому могут позавидовать городки, не записанные в кризисные. Неужели это и есть та господержка в 6,7 миллиона, которая, как писали некоторые федеральные СМИ, перепала в этом году Бытоши как моногороду?

Местные говорят, что заводу меньше от фашистов досталось, чем от современных «инвесторов».

Фото: Алексей ОВЧИННИКОВ

- Да? - Мэр поселка делает круглые глаза. - Не было таких денег. Нам дополнительно пришло 1,5 миллиона по программе формирования современной городской среды. На них ремонт территории вокруг ДК делаем и дорожку вокруг памятника погибшим при освобождении Бытоши.

- Так откуда деньги-то? Тротуар, наверное, миллиона на три потянул, не меньше!

- Не на три, а на пять миллионов! - улыбается она и читает мини-лекцию на тему «как построить что-нибудь при пустых карманах».

«ХИТРИМ НЕМНОГО»

- Не представляешь, как мы этот тротуар вырывали! Мы же немного хитрим, когда составляем план работ на год. Хотим то-то и то-то отремонтировать, но знаем - денег нет. И вот смотрим - а это чье владение? Улица Алексеева с площадью чья? Наша! Значит, сами не осилим, а денег стопроцентно на нее не дадут, вот и не пишем в план, иначе сверху по голове настучат. Дальше - дорога по Ленина. Чья она? Областная! Ага, значит, и пешеходные дорожки возле нее тоже должна сделать область. Пишем в план. А в конце года подводим итоги - «не выполнено». Почему? - спрашивают нас. А не в нашей компетенции, говорим. И так несколько раз. В итоге Москва это заметила, надавила, и область нам построила тротуар. Классный, да?.. А вот с этим у нас никак не получается…

Мы доходим до памятника 15 бытошцам-подпольщикам, которых 11 августа 1942 года за связь с партизанами расстреляли фашисты. Он стоит на берегу озера и, кажется, скоро сползет в воду.

Стекольный завод когда-то был главным градообразующим предприятием

Фото: Алексей ОВЧИННИКОВ

- Поэтому и не пилим деревья - корни его держат, - продолжает Светлана Мантула. - Стыдно, но ничего не можем поделать. Был план изыскать миллион и восстановить его, но оказалось, что он является объектом культурного наследия, а значит, нужен проект экспертизы и реконструкции. И только за документы насчитали более миллиона. Несколько лет подряд боремся за присвоение Бытоши звания «Поселок партизанской славы» (за это грант в 3 миллиона положен, как раз хватило бы), но все мимо нас. Обидно, ведь центр партизанского движения Дятьковского района был именно в Бытоши…

Фонд развития моногородов проводил для мэров семинары, но ничего полезного для себя Светлана не вынесла.

- Когда учились в «Сколково», модераторы выдали совет: единственное, вокруг чего можно что-то развивать, - наше озеро. Но простите: какой туризм, когда у нас лето короткое? И кто это делать будет? Похоже, люди в Москве совсем оторваны от реальности...

БИЗНЕС НЕ ЗАМАНИШЬ

Экскурсия идет дальше. Красивые, но явно оставшиеся без хозяина фонари на улице Алексеева («Завод только успел их поставить, как перестройка началась, а взять на баланс не можем - денег нет»). Здесь асфальт кончается и начинается грунтовка («Мы, может, и хотим их заасфальтировать, но чтобы внести эти дороги в реестр, нужны какие-то документы о том, кто впервые их стал использовать. Это где же я их найду-то - поселку 400 лет…). А вот афиша местного футбольного клуба «Бытошь», участвующего в первенстве области («Люди сами скидываются, играют и молодежь тренируют»).

- Но ведь можно же привлечь бизнес! У вас, как у моногорода, сколько возможностей сюда его затащить! - вспоминаю я огромный список мер поддержки. Тут тебе и создание «территории опережающего социального развития», и льготные займы, и прочие плюшки для бизнеса!

В ответ - тяжкий вздох, пауза и снисходительный взгляд. Так смотрят бывалые учителя на юнцов, наперед знающих, как починить этот мир.

Местные говорят, что заводу меньше от фашистов досталось, чем от современных «инвесторов».

Фото: Алексей ОВЧИННИКОВ

- Можно, - соглашается она. - Только ты заметил, что я не пригласила тебя в кафе, чтобы не на ходу говорить? Потому что его у нас просто нет. Не заманишь бизнес сюда. Во-первых, многие опасаются связываться с этими льготами - проверками исполнения инвестпрограмм замучают. Мы тоже не особо ввязываемся - когда я стала главой в 2014 году, было желание все отремонтировать, но два года назад мне так надавали по рукам, что не хочу больше никуда, ни в какие программы. Будем жить на свои 6 миллионов, сами грести листву и чуть дороги подсыпать по субботникам, иначе вывернут наизнанку… А во-вторых…

Она переводит глаза на водонапорную башню - и снова вздох… Мэр рассказывает о еще одной глобальной проблеме, которая отпугивает предпринимателей, - полуразваленной коммунальной инфраструктуре.

ТЕЛЕФОННОЕ ПРАВО

До поры до времени местные на эту тему особо не волновались - вся сеть принадлежала заводу, он же ее обслуживал и ремонтировал. Но 10 лет назад все это хозяйство отошло поселку. Власти схватились за голову: износ до 80 процентов, спецов и денег на ремонт нет, что с этим делать, на какие шиши? И пошли на поклон в райцентр: придите и володейте нашим водопроводом и канализацией. Те по-соседски взялись было помочь, но вскоре устранились - ржавые трубы приносят одни лишь убытки.

- Тариф на воду устанавливает регион, - достает она калькулятор. - Стоимость куба для населения - 17 рублей. А себестоимость - 41! Мы в итоге создали свое водно-коммунальное предприятие, надеялись, что сможем поддержать его своим бюджетом в трудную минуту. Но, оказывается, нет - они ведут «производственно-хозяйственную деятельность», а таким мы помогать не имеем права - будут «нецелевка» и уголовное дело. Я уже несколько лет подряд ору: все на грани! Трубы постоянно рвутся, единственная водонапорная башня сгнила - прошлой зимой в минус 20 клапан вырвало, ужас был. Мы не знаем, как в зиму с таким хозяйством войдем! Вот думаю, как выкручиваться, кому на этот раз звонить?..

Этих провинциальных рецептов управления хозяйством не найдешь ни в одних инструкциях и приказах, а любой «инновационный» чиновник с ума бы сошел, пытаясь понять, как это работает. А оно работает. По старинке. Пару лет назад водоканал Бытоши задолжал энергетикам более миллиона рублей. Суд, арест счетов и уже на следующий день показательное перерезание проводов, ведущих к администрации. Ни справку выдать, ни отчет составить. Район и область от проблемы устранились - у вас же самоуправление.

- И я позвонила главе Фонда развития моногородов, - продолжает глава поселка. - Она связалась с владельцами энергокомпании в Сургуте, те настучали по шапке нашим, и уже на следующий день провода присоединили.

- Долг простили, получается?

- Простят они, жди… В этом году такая же история. Записалась на прием к нашему сенатору Екатерине Лаховой. Та переговорила с главным финансистом области, нам выделили субсидию, которую тут же забрали энергетики. Теперь снова копим долги. В итоге водопроводный баланс примерно такой: 80 - 100 тысяч в месяц собираем с населения, а только на зарплаты нужно 120 тысяч! Которые и так невелики: около 12 тысяч - больше мы не можем себе позволить.

Кругом груды битого кирпича вперемешку с кусками застывшего стекла, обрывки документации

Фото: Алексей ОВЧИННИКОВ

НИ ДИРЕКТОРА, НИ ГЛАВБУХА

Я невольно вспоминаю недавний отчет Счетной палаты, проверявшей реализацию Фондом развития моногородов программы «Комплексное развитие моногородов»: «За 2015 - 2018 годы административно-хозяйственные расходы фонда составили 857 миллионов рублей. Наибольшая статья затрат приходилась на оплату труда сотрудников - 81,9% и не зависела от результатов деятельности фонда… Расходы на оплату труда гендиректора фонда (оклад в месяц 1 млн руб.) превышают расходы бюджетов отдельных населенных пунктов...»

- А у директора вашего водоканала какая зарплата?

- Никакой. Нет там никакого директора уже полтора года. И бухгалтера тоже нет. Зарплату мужикам начисляет наша бухгалтерия в свободное время. Все сами.

Светлана Мантула прощается, лихо вскакивает на велосипед и едет догонять подчиненных: те еще с утра забрали единственную служебную машину - разваленную 13-летнюю «семерку». Скоро в Бытоше праздник - годовщина освобождения поселка от фашистов, вот и уехали сельские чиновники, включая бухгалтерию, приводить воинские захоронения в порядок. Денег на специальных работников в экономике моногорода тоже нет.

КОМПЕТЕНТНО

Павел СКЛЯНЧУК, ответственный секретарь Экспертного совета Госдумы по устойчивому развитию моногородов:

Не знаю, какие бизнес-ангелы должны туда прийти...

- Вся проблема в том, что меры господдержки не дифференцированны, они для всех моногородов одинаковы. Хотя, согласитесь, есть существенная разница между, например, Тольятти и поселком Бытошь. Соответственно и помощь должна быть разной. По логике должно быть так: если ситуация в каком-то моногороде признается критической, должен возникнуть режим «красной кнопки» - власти, в том числе региональные, должны принимать меры, чтобы реабилитировать экономику. Причем меры поддержки должны быть просчитаны до того, как обанкротится предприятие. Здесь, похоже, проморгали на том этапе, когда предприятие находилось в предбанкротном состоянии.

В моногородах типа Бытоши убитая инфраструктура жизнеобеспечения, и никто не знает, за счет каких средств их можно восстановить. Привлечь инвестора на эту депрессивную территорию невозможно - какой здравомыслящий бизнесмен будет ставить там, допустим, переработку, если знает, что износ систем под 100 процентов? Он же там с перебоями, а значит, без прибыли работать будет. Я даже не знаю, какие бизнес-ангелы должны прийти…

А КАК У НИХ?

В США ненужные города сносят

Алексей ОСИПОВ

Моногорода в США сосредоточены в так называемом «Ржавом поясе». Это центр Америки, который был ориентирован на сталелитейную и автомобильную промышленность. С усилением конкуренции со стороны азиатских стран в 70-х годах прошлого века эти города пришли в упадок. Яркий пример - городок Флинт неподалеку от Детройта. Когда-то чуть ли не все трудоспособные жители этого населенного пункта трудились на заводе по производству стекол для автомобилей, но американский автопром рухнул под натиском японцев, и поставлять продукцию стало некуда. Завод закрыли, а город превратился в призрак. Несколько лет назад власти Флинта взяли и… сократили город, снеся целые районы заброшенных домов и разбив на этом месте парк.

Какой-то специальной федеральной программы по возвращению к жизни Ржавого пояса в США не существует. Все бремя подобного рода несут муниципальные власти. В числе наиболее часто применяемых инструментов - привлечение в город бизнеса за счет существенного снижения для них налогов, сокращение муниципальных расходов, создание туристических кластеров и даже открытие казино.

Пока существенного успеха мало кто добился. Один из мэров депрессивного Детройта вообще умудрился загреметь за решетку за растрату казенных средств из бюджета города-банкрота. Не стал райским местом и моногород Гэри (штат Индиана), в котором родился Майкл Джексон. Власти штата рассматривают возможность полного сноса всех строений в городской черте, переселение жителей, ликвидацию муниципалитета и рекультивацию земли под природный парк.