Доктор Лиза из Архангельска

Светлана - донецкая "Доктор Лиза".

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Село Ласпа Тельмановского района, куда мы едем с волонтером Андреем Лысенко, основано в XVIII веке греками-переселенцами из Крыма. И, если закрыть глаза и отрешиться от происходящего военного безумия, в самом названии «Ласпа» послышится соленый шум моря, крики чаек, деловитый говор греков, причаливших свои ладьи к скалистым берегам.

Памятник по пути к Ласпе выглядит очень символично.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Где наши?

Но вместо морских просторов вокруг простираются донецкие степи. Сначала проезжаем Старую Ласпу – здесь еще жизнь теплится: поля убраны, дома, построенные хозяйственными греками, выглядят ухоженными, пасутся коровы, а главное – встречаются люди. Но чем ближе к линии фронта, тем картина печальней – брошенные дома и техника, ржавеющая в заросших бурьяном огородах. В Новой Ласпе, в километре от линии фронта, на блокпосту нас встречают военные. На импровизированном очаге закипает чайник, на столике замечаю раскрытую книгу – даже здесь пытаются жить.

- Нечасто к нам сюда гости заглядывают, - с усмешкой говорит один из них. – Волонтеров вообще здесь не вспомню. Вы уверены, что вам туда надо?

- Уверены, - бойко отвечает помощница Андрея Елена. – Нам военные сообщили, что тут еще живут несколько мирных жителей, которым необходима помощь. Вот к ним и едем – продукты везем и медикаменты.

Дома Новой Ласпы сравняла с землей украинская армия.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

В селе нас встречает военный медик – Светлана. Хрупкая блондинка с ласковым голосом, которую здесь все называют не иначе, как «наша Доктор Лиза». Но хрупкость ее обманчива, когда видишь, с каким уважением о ней говорят военные.

- Я к ней в 2015 году 300-ым попал (раненым – авт.). Меня под Ласпой подбили, напарник мой погиб. Горящую «бэху» (БМП – авт.) вывел сюда. Думал и мне крышка, еле дополз. Весь был посечен осколками, - говорит один из парней в выгоревшем камуфляже. Такой цвет мне никогда не доводилось встречать у военных в центре Донецка. – А Светланка, молодец, не растерялась – кровь остановила, уколола обезболивающее, в больницу довезла.

Светлячок местных жителей. Кроме нее, медицинскую помощь в селе оказать некому.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Первое, что он спросил: «Где наши?» - отзывается своим голосом-колокольчиком Света. – Я спрашиваю: «А вы чей?», он назвал позывной командира. Тогда, говорю, везде наши.

Беломорье сменила на жаркие степи

В конце 2014 года Света оставила благополучный Архангельск и приехала в пылающий Донбасс, где до этого никогда не бывала. Дети ее к тому времени выросли, а сердце рвалось сюда. К тому же понимала, что медики на войне лишними не бывают. И хотя до этого она была медсестрой на приеме у терапевта, но смогла все: и жгуты на оторванные конечности накладывать, и реанимацию проводить, и тяжеленных раненых вытаскивать.

- В день медика наши ребята даже медаль мне вручили «За спасение жизни на войне». Но вот чего, признаться, боюсь, так это гинекологии, родов. Сказала, если мои бойцы вдруг рожать надумают, убегу сразу, а со всем остальным постараюсь справиться, - хохочет Светлана.

ВСУшники стоят настолько рядом с селом, что их буквально видно в бинокль. И не только видно!

- Недавно там украинские военные свадьбу гуляли. Невесту в фате и белом платье привезли на передовую! А нам сюда даже музыку было слышно, как они гуляли, - рассказывает Света. – Вот так тут все рядом - и смерть, и жизнь.

Это была школа Новой Ласпы.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Один из военных родом из Широкино рассказывает, как в 2014 году обороняли его родное село.

- Стены школы, в которую я когда-то ходил, были настолько изрешечены, причем со стрелкового оружия, даже не с танка, что буквально сыпались, - вспоминает он. – Школу эту передавали несколько раз на дню: до обеда она наша, окончились боеприпасы, не дают подвезти, мы отходим, ВСУ занимают школу. Четыре месяца это длилось. Эх, если бы тогда нас не остановили! Обидно… пацаны плакали, зачем столько людей полегло? Сейчас тоже зубами скрипим: украинская арта нас кроет, а нам нужно перемирие соблюдать.

Евангельские притчи от Украины

В Новой Ласпе осталось всего 10 семей, вот к ним-то и вызвалась нас проводить Светлана. Мирные ее здесь боготворят не меньше военных: сделать уколы, измерять давление, проконсультировать донецкая Доктор Лиза откликается без отказа. Да и какой отказ, если оставшиеся жители и военные одной семьей живут, помогая друг другу на линии фронта?

По дороге Света показывает нам разрушенные дома. Здесь их куда больше, нежели уцелевших. В один из них заходим. Нас встречают заросшие кустами подорожника тропинки, покосившиеся стены, а в комнатах разбросанные вещи и детские игрушки, над всем этим равнодушно жужжат мухи, спрятавшиеся от зноя. В лицо сразу бьет сырой дух грибковой плесени.

На полу замечаю «Евангельские притчи Иисуса Христа», изданные на украинском языке. И представить, что тот, кто когда-то мирно жил здесь и читал эту книгу на мове, был вынужден оставить жилье именно из-за доблестных носителей этой самой мовы, мне невероятно сложно. На укрепленных мешками с песком окнах кем-то оставлена икона, с которой на меня чуть растерянно смотрит выгоревший на солнце лик Спасителя.

Жизнь преподнесла свои притчи.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Здесь жила семья инженера – муж, жена, маленький ребенок. Очень хозяйственные люди были, скотину держали. Видите, вон комбайн в огороде оставлен? – Света показывает в зияющее окно на брошенную технику. – А рядом с ними жила учитель украинского языка. Она уехала, ее дом тоже разрушен, а на полках остались книги на украинской мове. Школа, где она работала, тоже совершенно разрушена. Разбиты украинскими снарядами так же клуб и контора.

Защита от обстрелов: мешки с песком да икона.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Докторша Света

Но не все уехали из села. Среди них семейная пара лет шестидесяти. Муж Семен лишился ноги из-за заболевания сосудов, а в прошлом году у него случился инсульт. Все хозяйство на жене Людмиле: мужа накормить, перевернуть, лекарства дать, на коляску его усадить, корову отвести на выпас, на колодец сходить за водой. В их двор и вокруг него легло более 30 снарядов, в прошлом году прилетело в кухню, окна там и сейчас затянуты полиэтиленом, крыша в доме течет, все стены в трещинах. Женщина, узнав, что волонтеры привезли им помощь, начинает плакать.

Докторша Света с Людмилой - местной жительницей.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Мы ни разу отсюда никуда не выезжали, просто некуда, дети наши и сами в общежитии живут, – она устало опустилась на лавку и вытирает слезы косынкой. – Корова у нас единственная кормилица, каждый день веду ее пастись и боюсь, что убьют случайным осколком. Вот так и живем между домом и подвалом. Муж ко всему прочему получил осколочное ранение, которое мы нигде так и смогли зарегистрировать. Я и сама инвалид второй группы, помогать нам некому. Вот только ангел наш – докторша Света! Таких больше нет, как она. Вот кого награждать нужно, а она никогда ничего с больных за помощь не взяла, вот такой человек. Весь год ходила то уколы, то капельницы мужу делать, рука легкая у нее! Если бы не она, его бы уже на свете не было. Зайдет, спросит ласково: «Дядя Сеня, как здоровье?» и от нее прям светлее в хате становится.

Волонтеры не только продукты привезли, но и за водой сходили.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Волонтеры разгрузили продукты и подхватили пустые ведра, чтобы натаскать с колодца воды Людмиле. Та улыбается сквозь слезы: «Вас сам Бог мне послал! Никто сюда к нам не приезжает!» Пока идем назад, где-то несколько раз тяжело ухнуло, так что земля под ногами вздрогнула, затем застрекотала арта. Местные на это внимания уже не обращают. В награду за помощь хозяйка угостила нас парным молоком с краюхой хлеба и мне кажется такого вкусного я не пила ни разу.

"Сколько нам еще так жить?" - плачет Людмила.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Люди кричат от отчаяния

Дальше наш путь лежит к дому 90-летней бабушки Нади. В ее доме идеальный порядок: подушки по рангу стопочкой на аккуратно, с армейской отбивочкой, заправленной кровати, чистые дорожки, а в углу в коробке пищат солнечные теплые комочки цыплят.

Порядок у бабы Нади идеальный, несмотря на то, что в 90 лет живет одна.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Женщина подростком застала в этом же селе Великую Отечественную войну, подумать не могла, что еще на старости лет придется услышать разрывы снарядов и лезть в подвал.

90-летняя баба Надя в Новой Ласпе переживает уже вторую для себя войну.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Мне в ту войну 12 лет только исполнилось, в 13 лет я уже пошла на работу в колхоз. Какой только работы не прошло через мои руки! – говорит Надежда Кузьминична, подслеповато разглаживая подол чистого передника. – А когда наступление было, нас, деток, словно барашек покидали в машину, отвезли в Игнатьевку, чтобы спасти. Помню мертвых немцев на дороге. А потом мои братья младшие принесли домой игрушку какую-то, начали играться, а она возьми и взорвись. Меня ранило и обожгло. И в эту войну меня тоже ранило. Стреляли как скаженные, затем вроде стихло. Пошла я картошку копать, не успела и двух кустов выкопать, как снова началось. Мне осколком ногу зацепило, руки все посекло. Но я живучая, деточка.

Света нас еще ведет в несколько семей самых нуждающихся, хотя тут сложно выбирать – остались в селе абсолютно беспомощные, бедные люди. Среди них всего одна семья с ребенком – 16-летней Ириной. Девочку ежедневно вынуждены возить в школу в Старую Ласпу и забирать после уроков.

- Дочку теперь лечим у психологов, у нее из-за стресса куча заболеваний появилась, пришлось два раза в больницу ложиться, - говорит ее мама Елена. – А уехать нам некуда.

В одном из домов хозяйка буквально выплеснула на нас всю свою боль.

- Вы мне продукты привезли? Шифер обещаете? Да на хрена мне все это? – кричит она и тут же беспомощно плачет. – Не нужна мне ваша помощь! Войну остановите, тогда мы и сами справимся, не лодыри чай. Вы вот уедете, а мне тут жить. Понимаете, да? Вы спрашиваете, где я прячусь? Под столом сижу, обнявшись с собакой. Ни одного окна в доме не осталось. Знают ли там в высоких кабинетах, как мы тут живем? Вы уж простите, накипело. Я просто поражена, как хоть вы о нас вспомнили. Сюда даже ОБСЕ никогда нос не кажут.

Дома Новой Ласпы сравняла с землей украинская армия.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

И мне сложно осуждать ее за эти слова. Этим людям некому высказать наболевшее, так хоть волонтеры и журналисты услышат.

- Не забывайте о нас, приезжайте еще, - просит на прощание Светлана. – Мы мирных не забываем, помогаем, чем можем, делимся. Праздники даже отмечаем и пока мы все вместе, выдержим.

Ее мелодичный голосок звучит с такой уверенной силой, что веришь – выстоим, а как же. Пока есть такие, как она, обязательно выстоим.