«Евровидение-2015»: У Полины Гагариной было три песни на выбор

На конкурсе "Евровидение 2015" Россию представит Полина Гагарина

Фото: Лариса КУДРЯВЦЕВА/ЭГ

Как и два года назад, экс-басист группы «Автограф» Леонид Гуткин принял участие в работе над песней для «Евровидения». Тогда он вместе с шведской бригадой авторов готовил песню для Дины Гариповой, теперь — для Полины Гагариной. За полчаса до вылета композитора в Швецию мы расспросили его о работе над композицией, талантах Полины Гагариной и политической подоплеке песенного конкурса.

- Леонид, рады слышать! И снова вы, и снова шведская поддержка.

- Взаимно. Да, вы знаете, мы очень тепло вспоминаем события 2013 года (тогда российская делегация заняла на «Евровидении» пятое место — Авт.), поэтому в этом году мы снова решили пригласить шведских ребят к сотрудничеству. В этом году мы работали в формате songwriting camp...

- Коллективное творчество?

- Совершенно верно. Это когда встречается группа авторов и пишет песню или несколько песен под определенный проект. Первый канал объявил тендер и мы, изучив все, что прислали, положили на стол три песни. Все они были разными. Это произошло еще до того, как мы узнали, кто представит страну на «Евровидении». Затем шла работа по скайпу и мейлу: внесение правок, наложение эффектов, а также работа над текстом песни, который потерпел существенную редакцию по сравнению с первым наброском. После этого мы начали работать с Полиной, которой было представлено несколько песен на выбор. Ей понравилась A Million Voices («Миллион голосов»).

- Какими были остальные песни-претенденты?

- Одна из них была темповая, быстрая. Другая — наоборот, еще медленнее, чем выбранная в итоге. Камерная и с минимум инструментов. Так что Полина, скажем так, выбрала «золотую середину».

- А какие изменения претерпел текст? За его адаптацию отвечал Владимир Матецкий?

- Да. Он и австралийская певица, которая живет в Берлине, Катрина Нурберген. Она — носитель языка, так что очень помогла нам. Мы старались составить текст так, чтобы он был максимально понятен для нашей аудитории.

- В прошлый раз песня Дины Гариповой была про «возьмемся за руки, друзья», на этот раз — про миллион голосов, которые звучат в унисон. Продолжаете гнуть свою линию?

- Думаю, эта тема актуальная как никогда именно сейчас, в условиях нынешней политической конъюнктуры. При том количестве негатива, агрессии и разобщения, которые присутствуют в мире, связующие элементы — будь то музыка или другие виды искусства — необходимы. Иначе все треснет по швам. Не хочу идеализировать ситуацию и говорить о том, что все, услышав нашу песню, начнут обниматься и целоваться — это, в конце концов, выбор каждого из нас. Важно, чтобы каждый из нас на своем «участке» делал для мира все, что может. Мы, композиторы, можем обращаться к этому миру через музыку.

- Насколько умело подхватила ваш посыл Полина Гагарина?

- Искренне и неформально. Она отнеслась к этому не так: «Надо выйти и спеть песню про любовь», а пропустила композицию через себя. А это самый важный элемент — чтобы человек верил в то, что доносит до людей. Полина прочувствовала эту песню. У нее есть хороший личностный и сценический опыт. А это важно. К примеру, Дине Гариповой, при всех ее вокальных талантах, не хватало именно опыта работы на сцене, работы с публикой, энергообмена. Сымитировать это невозможно. У Гагариной в этом смысле практики хватает. Интересное сочетание: у Полины есть артистическая «авторитарность», характер, при этом она гибкая и пластичная, управляемая.

- Песня сведена полностью?

- Да, мы выслали все финальные материалы в оргкомитет конкурса — концертную версию песни и ту, что пойдет на диск «Евровидения». Насколько мне известно, на днях в Вене состоится круглый стол, где будут слушать и отсматривать все записи. Так что, в определенной степени, наша работа выполнена.

- В клипе Полины для конкурса куча маленьких детей и их родителей. Мы можем увидеть их на сцене «Евровидения»?

- В этом смысле есть ограничения — на взрослом конкурсе участие несовершеннолетних артистов запрещено регламентом. Другой вопрос, что сама песня — благодатный материал для реализации любой интересной творческой задумки. Думаю, Первый канал с этим легко справится.

- Ваш шведский коллега Габриэл Аларес не исключил возможности бэк-вокала.

- В самой песне зашита мощная хоровая составляющая, так что, скорее всего, так и будет. Потому что по условиям конкурса во время выступления нельзя запускать фонограмму любой партии — если это хор, то должен быть живой хор. Пока не могу с уверенностью рассказать, в какой форме бэк-вокал будет присутствовать у нас.

- Как и во все предыдущие годы, в ходе голосования на «Евровидении» мы увидим знакомую до зубовного скрежета картину: Данию за Швецию, Швецию за Данию, Греция за Кипр, Кипр за Грецию, и так далее. В такой ситуации каковы наши шансы?

- Я давно говорил, что этот конкурс — не образец и не мерило. Каковы наши шансы на фоне отношения к России? Не знаю и даже не хочу думать. Это моменты, которые не зависят от всех нас. Мы стараемся сделать хорошую песню, фонограмму, номер, отправить яркого артиста. Дальше — все в руках Бога. Конечно, ситуация сложная. Ну и что? Мы все равно должны выходить и биться. В этом, если хотите, и есть наша миссия.